Иоанна Хмелевская - Подозреваются все [Мы все под подозрением]
– Кому вы это говорите? Мне? Вы знаете, и я знаю, что вы знаете, что я знаю, что речь идёт об Анке.
– Между мной и Анкой никогда не было ничего такого, что нужно было бы скрывать, – запротестовал Збышек так решительно, что чуть не уверил меня в этом.
Я одобрительно кивнула головой.
– У вас очень хорошо получается, и все в это, несомненно, поверят, принимая во внимание вашу непоколебимую добродетель. Но у меня свои сведения. Вам напомнить?
Внимательно следя за тем, чтобы не повышать голоса, я напомнила ему некоторые обстоятельства, назвала несколько дат, описала кое-какие сцены…
– Вы прекрасно знаете, что никакая сила на свете не заставит меня произнести хоть слово на эту тему. Но если Тадеуш знал то же самое? Или хотя бы половину этого? И если они сумеют доказать что он знал?..
Збышек перестал делать вид что читает бумаги. Он встал из-за стола и выглянул в окно, которое выходило на закрытый двор, где явно не было ничего интересного.
– Тогда я вам скажу. Тадеуш обнаружил, что я был с Анкой у врача сразу после её свадьбы. У неё имелись определённые подозрения, из-за которых нам тогда пришлось поволноваться. Он шантажировал меня этим до тех пор, пока эти подозрения не оказались безосновательными. Вы сами понимаете, что теперь мы можем всё отрицать. У Тадеуша не было никаких доказательств. – Он внезапно повернулся и посмотрел на меня захваченный новой мыслью. – Если бы я и имел намерение кого-то убить, так это только вас, потому что никто обо мне столько не знает…
Меня нисколько не взволновало это намерение, так как я интенсивно думала совсем о другом.
– Короче говоря, если речь идёт о вас, то он был убит уже слишком поздно?
– Вот именно.
– Так. Но это доказательство не годится. Во-первых, вы об этом не расскажете даже с петлёй на шее, а во-вторых, это именно то, что надо скрыть! Жаль, что вы мне тогда этого не сказали, я бы сама с ней пошла, и потом мы могли бы поклясться, что она ходила со мной. Моя репутация вполне бы это выдержала. Боже, сколько у меня хлопот с вами!
– Вы же видите, какие у меня неприятности. Одна жизненная ошибка – и такие последствия…
– Какая там ошибка! Единственный разумный поступок. А теперь скажите мне, что было с этой дверью?
Збышек вернулся на своё место и, садясь, с удивлением посмотрел на меня.
– С какой дверью?
– Вот с этой, – я показала пальцем на дверь, ведущую в конференц-зал. – Милиция вас ещё не спрашивала? Почему вы не прошли отсюда, когда началось то представление, а обошли через две комнаты?
– Не знаю, – всё ещё удивлённо ответил Збышек, стараясь сосредоточиться. – А, нет, знаю! Просто она была заперта.
– Откуда вы знаете?
– Я попробовал. Выскочил из-за стола и сразу схватился за ручку. Даже не подумал о том, почему она оказалась заперта, только сейчас об этом вспомнил. Сразу после этого я выбежал за Витеком в коридор.
– Витек выбежал первый? Он не пытался пройти через эту дверь?
– Знаете, нет… – Збышек задумался. – Сейчас, надо вспомнить. Нет, Витек прямо из-за стола выскочил в приёмную, а я задержался именно потому, что пытался открыть дверь.
– Очень интересно, – сказала я, и мы молча посмотрели друг на друга.
Потом Збышек покачал головой.
– Может быть, он выбежал с разгона? Я был ближе… – и внезапно добавил совсем другим тоном: – Пани Ирена, знаете что? От всего сердца даю вам совет, оставьте всё это. Это неприятное дело, пусть милиция сама разбирается. У вас что, нет никакой работы?
– Разумеется, есть, – ответила я сквозь зубы, – но все данные для неё мне должен был дать Тадеуш. Может быть, вы получите их от покойника?
– Приходит новый работник, который займётся работой Тадеуша, – вздохнул Збышек. – Вся эта история наделала нам хлопот гораздо больше, чем можно было предполагать, и только Витек – неисправимый оптимист. Сами увидите.
* * *
– Прокурор о тебе спрашивал, – раздражённо сказал Януш, когда я вернулась в отдел. – Я вижу, ты ему приглянулась. Велел сообщить ему, как только ты вернёшься.
– Ну так беги сообщай. Как у вас с пластиком?
«О прокуроре пусть заботится дьявол», – подумала я с тайным удовлетворением, что сверхъестественные явления действуют за меня и я сама могу ничего не предпринимать.
– С пластиком всё в порядке. Лешек выгибал его в разогретом состоянии, и посмотри, что вышло.
Лешек меланхолично продемонстрировал мне нечто странной формы, причудливо изогнутое и совершенно ни на что не похожее.
– Превосходно, – похвалила я. – В самый раз подходит к вашей картине.
– Пани Ирена, я советую вам всё же заняться прокурором, а то Моника его у вас отобьёт, – предостерёг меня Витольд. – Она уже точит на него зубы и сверкает глазами.
– Пусть сверкает, он настроен к ней недоброжелательно, потому что она лгала на допросе.
– Да, Витек был здесь, – внезапно вспомнил Януш, – и велел тебе навести порядок. Всем нам приказано сделать уборку после обыска.
Я посмотрела на свой стол и прилегающие окрестности и должна была признать что разгром был полный. Мой обычный беспорядок был значительно дополнен поисками милиции. Тяжело вздохнув, я полезла под стол и начала сворачивать кальки в рулоны, складывая их по возможности по темам и выбрасывая ненужные. Стремясь избавиться от возможно большего количества старых бумаг, я вернула Янушу таблицы, занятые у него год назад, выкинула урбанистические эскизы Веслава и наконец вытянула ещё один, неизвестный мне, рулон, который до этого лежал в самом низу.
– Эй, чьё это? – спросила я, проглядывая его. – Я могу это выбросить? Туристический отель, основной проект, Залесье Гурне…
– Что?! – внезапно вскричал Витольд. – Что вы говорите?!
– Проект отеля в Залесье Гурном. Это ваш?
– Господи!!! – Витольд сорвался с кресла, схватил рулон, затем бросил его и схватился за голову. – Боже мой!!! – стонал он страшным голосом. – Господи!!!
Ничего не понимая, я ошеломлённо смотрела на него. Он поднял голову, снова схватил рулон и выбежал с ним из комнаты, попеременно крича «господи» и «Боже мой». Я изумлённо смотрела ему вслед, не понимая, почему туристический отель в Залесье произвёл на него такое впечатление.
– Слушай, это действительно он? – взволнованно спросил Януш. – Проект отеля в Залесье Гурном?
– Конечно, а в чём дело? Что с ним такое?
– Так ты ничего не знаешь? Это тот самый проект Рышарда, который исчез полгода тому назад. Его искали две недели по всей мастерской, и Витольд в конце концов начертил его снова бесплатно, для общественной пользы; потому что Рышард и так уже опаздывал со сроком. Он проклинал и проект, и Рышарда последними словами. А проект всё время лежал у тебя? С ума сойти!..
– Впервые об этом слышу, – сказала я недовольно. – Я же у них его не украла и вообще не понимаю, как он мог у меня оказаться.
– С Рышардом такие номера случаются, – сказал Веслав. – Наверное, он закончил его именно на твоём столе, а потом спрятал и забыл. Он не в своём уме.
– Но почему ты тогда не отдала его? Все же искали! – вступил в разговор Лешек.
– Откуда я могла знать, что он его сюда заткнул! И как хорошо спрятал, в самый низ. А тогда я даже не знала, что вы ищете.
– И всё это обрушилось на бедного Витольда. Я удивляюсь, как он сразу тебя не убил!
– Не переживайте, – успокоил нас Лешек. – Убьёт, когда вернётся.
– Как вы думаете, – заинтересовался Януш, – может, он теперь несётся по улице с этим рулоном в руке и кричит «господи»?
– Хоть бы только под машину не попал, – озабоченно сказал Лешек.
– Что за бюро! – вздохнул явно обрадованный Веслав. – Дня не проходит, чтобы не произошло какой-нибудь глупости.
– Это точно, но вчера был рекорд..
– Ради Бога, выключите это радио, кто из вас выращивает рапс?!
– Иди, – сказала Алиция, заглядывая в комнату. – Прокурор давно не видел тебя.
Лешек внезапно сорвался с кресла и ринулся ко мне.
– Вся наша надежда на вас, – трогательно заявил он. – Позвольте мне поцеловать вашу ручку, о леди Макбет, Цирцея…
– Идите к чёрту! – гневно сказала я, вырывая у него руку. – Как при таких обстоятельствах я могу обольщать человека?!
* * *
– Должен сказать, что вам удалось создать совершенное преступление, – заявил мне прекрасный прокурор, который на этот раз был в костюме и снежно-белой рубашке с чёрным галстуком.
Он сделал безукоризненный поклон, причём – явно безотчётно, потому что я была в большей степени женщиной, чем подозреваемой. На его лице застыло непроницаемое служебное выражение, а в глазах был блеск частного характера. Я подумала, что, возможно, дьявол прав…
Капитан уныло смотрел в окно.
– Я уже не знаю, как с вами разговаривать, – неохотно буркнул он. – Что за люди!..
